Самое интересное в истории Российского флота

28-30 августа 1941 года — Таллинский прорыв. Тяжелейший переход кораблей и судов из осажденного Таллина в Кронштадт — один из наиболее трагических и вместе с тем героических эпизодов Великой Отечественной войны. Преодолев чрезвычайно плотную блокаду противника, в Кронштадт прорвалось около двухсот кораблей, в том числе боевое ядро флота во главе с крейсером «Киров», а также транспорты и суда вспомогательного флота.

До сих пор нет единой оценки этого прорыва. Официально считается, что поставленная флоту задача прорваться в Кронштадт и эвакуировать войска из Таллина была решена. В то же время, многие историки считают этот прорыв тяжелейшим поражением советского ВМФ и сравнивают его с Цусимой. Главным и неоспоримым результатом этой операции является то, что основные силы Балтийского флота были сохранены и по-прежнему представляли серьезную угрозу для врага, а гарнизон защитников Ленинграда был значительно усилен эвакуированными из Таллина имевшими большой боевой опыт бойцами и командирами.

Оборона Таллина

В июле и августе 1941 года фашистские войска, преодолевая упорное сопротивление Красной Армии, продолжали быстро продвигаться в глубь нашей страны. Используя свое превосходство в силах, противник к исходу 7 августа прорвался к побережью Финского залива восточнее главной базы Балтийского флота — Таллина. С 20 августа начались упорные бои на подступах к городу. Артиллерия кораблей постоянно вела огонь по позициям врага и защищала город от налетов неприятельской авиации. Героически сражались обороняя Таллин пехотинцы и моряки, артиллеристы береговых батарей и летчики базировавшейся на аэродром Таллина авиации флота.

В связи с неблагоприятным развитием обстановки на сухопутном фронте адмирал И.С. Исаков еще 12 июля 1941 года отдал распоряжение командующему Балтийским флотом В.Ф. Трибуцу продумать организацию отхода флота в Кронштадт. Через пять суток К.Е. Ворошилов строго предупредил Трибуца, что об отходе не может быть и речи. Ситуация, в которой оказался Трибуц была не из легких. Командование флотом на свой страх и риск начало вывозить материальные средства, раненых и гражданское население из Таллина. Эти перевозки приходилось скрывать не только от противника, но и от органов НКВД, чтобы не попасть в разряд «пораженцев и паникеров». В те дни, ни о каком отходе нельзя было и заикаться. Пока не пришел приказ из Москвы, действовал один закон: «Стоять насмерть!»

Несмотря на героическое сопротивление защитников города, поспешно созданные укрепления не могли обеспечить его надежную и долговременную оборону. Время шло, положение наших войск постоянно ухудшалось. Примерно такое же положение сложилось при обороне Севастополя , но там корабли были заблаговременно перебазированы в Новороссийск и Поти. Решение об эвакуации гарнизона Таллина было принято только 26 августа, после того, как Сталин спросил у начальника Генерального штаба: «А что, разве корабли еще в Таллине?» Но это решение сильно запоздало.

Условия прорыва были невероятно тяжелыми. Значительная часть фарватера простреливалась вражеской артиллерией, как с северного, так и с южного берегов Финского залива. На прибрежных аэродромах была сосредоточена вражеская бомбардировочная авиация. Лучшие летчики привлекались для нанесения ударов по нашим кораблям и транспортам. Положение усугублялось еще и тем, что флот имел слишком мало тральщиков для борьбы с минной опасностью.

До 27 августа наши истребители, базировавшиеся на Липово, могли прикрыть корабли с воздуха на всем маршруте прорыва. Но под давлением фашистских войск наши части вынуждены были отступить на правый берег реки Луги, и истребители пришлось срочно перебазировать на восток, откуда они уже не могли помочь флоту: у них не хватало теперь радиуса действия.

В ночь на 27 августа гитлеровцам удалось прорваться в район парка Кадриорг на восточной окраине города. С этого времени начались систематические обстрелы из артиллерии и тяжелых минометов города, кораблей и судов, стоявших у причалов и на рейде. В связи с этим посадка защитников города на суда происходила уже под обстрелом противника.

Прорыв

Германия и Финляндия планировали запереть Балтийский флот в Таллине или уничтожить его при попытке прорваться в Кронштадт. Для этого они усиленно минировали выходы из Таллина и основные фарватеры вдоль Финского залива. Особенно интенсивными были минные постановки, начиная с 10 августа в районе мыса Юминда. Необходимо отметить, что это были дополнительные минные постановки, поскольку основное минное поле в районе Юминды было создано еще до вступления Финляндии в войну. В целом здесь было выставлено до 3 тысяч мин и минных защитников. Через это и многие другие минные поля предстояло пройти, при том, что тральщиков было катастрофически мало.

Для прорыва было сформировано три отряда кораблей, а также четыре конвоя транспортов и вспомогательных судов. Отряд главных сил во главе с крейсером «Киров» (флаг командующего КБФ вице-адмирала В.Ф. Трибуца) прикрывал первый и второй конвои. Отряд прикрытия во главе с лидером «Минск» (флаг начальника штаба КБФ контр-адмирала Ю.А. Пантелеева) должен был прикрывать второй и третий конвои. Арьергард во главе с эсминцем «Калинин» (флаг командира минной обороны контр-адмирала Ю.Ф. Ралля) прикрывал с тыла третий и четвертый конвои на всем пути их следования. На острове Гогланд базировался специальный отряд прикрытия из состава сил Кронштадтской ВМБ. Он должен был прикрывать от атак подводных лодок и торпедных катеров противника наши транспорты и корабли, обеспечить их проводку за тралами и оказывать помощь судам, терпящим бедствие.

К утру 28 августа корабли и транспорты вышли на внешний рейд, но сильный шторм задержал их примерно до средины дня. В результате этого основную минно-артиллерийскую позицию противника в районе мыса Юминда пришлось форсировать в темное время, когда обнаружить и уничтожить плавающие мины было гораздо труднее.

Размер этой статьи не позволяет передать весь драматизм и героику этого прорыва. Изнуряющий многочасовой труд экипажей тральщиков. Эти маленькие корабли сами подрывались на минах и в течение нескольких минут исчезали с поверхности моря. Оставшиеся продолжали свою чрезвычайно опасную работу, постоянно ремонтируя или меняя разорванные минными защитниками тралы. Десятки людей стояли в носовой части каждого корабля, чтобы вовремя обнаруживать плавающие мины. Но, несмотря на все усилия, корабли подрывались и многие погибали. Утром 29 августа начались атаки вражеской авиации. Из-за узости протраленного фарватера и плавающих мин корабли почти не могли маневрировать. Еще в более трудном положении были крупные транспорты, которые имели крайне мало средств ПВО и весьма ограниченные возможности уклоняться от бомб.

Наибольшие потери караван понес на траверзе мыса Юминда. В память об этом там поставлен памятник — гранитный валун и мемориальная доска в окружении морских мин. Сразу после оставления Таллина начались тяжелые бои за Моонзундский архипелаг, которые продолжались свыше 40 суток. Его защитники мужественно сражались прекрасно понимая, что находятся в глубоком тылу врага, за сотни километров от линии фронта и отступать им некуда. Подробнее об этом читайте в статье «Оборона Моонзунда 1941 год».

Итоги

Во время прорыва погибло 13 кораблей, в том числе 5 эсминцев. Среди них и эсминец «Яков Свердлов» бывший «Новик» — родоначальник целой серии лучших в мире эскадренных миноносцев периода Первой мировой войны. Более значительными были потери конвоев. Погиб 31 транспорт и вспомогательное судно. Все они были до предела загружены людьми и ценными грузами. (В этом же году много транспортов погибло и на Черном море, например, санитарный транспорт «Армения» ). В Кронштадт прибыло 112 боевых кораблей и 23 транспорта. Данные о людских потерях весьма противоречивы. По самой оптимистической оценке во время прорыва погибло порядка 6 тысяч, а пессимисты считают, что около 18 тысяч человек. В Кронштадт было доставлено от 16 до 18 тысяч человек, в основном это были имеющие большой боевой опыт бойцы и командиры, которые значительно усилили оборону Ленинграда. Корабли с их мощной артиллерией сразу же были включены в систему обороны города, из их экипажей формировались бригады морской пехоты и десантные отряды. О том, как воевали моряки на сухопутных фронтах, читайте в статье «Морская пехота России — главная сила морских десантов» .

Среди наших специалистов по истории военно-морского искусства нет единого мнения в отношении оценки этого прорыва. Подвергаются сомнению или оспариваются практически все решения и приказы командования флотом, начиная от выбора времени прорыва, его маршрута и построения походных колонн и кончая распоряжениями командующего во время движения. Не берусь судить о справедливости тех или иных суждений на этот счет, но, на мой взгляд, их авторы не в полной мере учитывают сложившуюся тогда обстановку и реалии тех лет.

Более того, прорыв был одной из крупных операций, проведенных Балтийским флотом в годы Великой Отечественной войны, итоги которой нельзя оценивать только на основании понесенных потерь. Ведь если принять такую точку зрения, то Великую Отечественную войну мы проиграли вчистую. У Вас, уважаемый читатель, наверное, есть свое мнение об этом прорыве. Изложите его в комментариях. Это будет интересно всем!